Откуда корни?

«…Что общего у света с тьмою? Какое согласие между Христом и Велиаром?» и «Какая совместность храма Божия с идолами?» — вопрошал когда-то апостол Павел (2 Кор. 6:14-16). Задавая эти вопросы, он не был движим искренней любознательностью. Павел не искал ответ. Обращаясь к коринфской церкви, апостол желал подчеркнуть очевидное и через это обличить тех, кто эту очевидность игнорировал – вот цель этих риторических вопросов. Павел вопрошает, утверждая: «Ничего! Между светом и тьмой, между Христом и сатаной, между храмом Бога и идолами не может быть ничего общего ни при как обстоятельствах! Это несовместимо. Никак!»

Однако, помня об этом, перенесемся в российскую действительность. Современная Россия – это страна, где повсеместно распространена и насаждается православная культура. Эта культура очень многообразна – настолько, что, к сожалению, сознание многих православных христиан сегодня насквозь пропитано духом языческого идолопоклонства и суеверий, которые паразитируют на церковных святынях, обрядах, таинствах, молитвах и успешно прикрывается православными масками и традициями.

Например, весьма показательна трагикомическая ситуация, в которой недавно оказался священнослужитель, служащий в храме в одной сельской глубинке. После отпевания покойников бабульки постоянно угощали его: «Скушайте блинчик, батюшка, не побрезгуйте!». Чтобы не обидеть старушек, приходилось есть. И только спустя несколько лет он узнал, что, оказывается, он ел блинчики, которые перед этим… клались на лоб покойников. Бабки верили, что таким методом уничтожаются грехи усопших.

К сожалению, такая вот «вера бабулек» не только не редкость, но в значительной мере даже характерно для «русского христианства», в частности, для православной церкви в России. Поэтому, осознавая разницу между православным богословием и народным благочестием, все же, приходится констатировать, что последнее, по сути, представляет собой форму сосуществования христианского вероисповедания и различных языческих ритуалов.

Тысячи суеверий, обычаев, магических ритуалов, «богодухновенных» традиций и меркантильных предрассудков. Масленица, святки, колядки, православные гадания, православные обереги (иконы на приборной панели автомобиля с изображением святых, «специализирующихся» на путешествиях), молитвы умершим, запечатывание покойников и т.д. – все это не только не воспрещается, но нередко даже поощряется некоторыми православными священниками.

Таким образом, глядя на «гражданский брак» православной церкви с язычеством, вопрос апостола Павла звучит с новой силой: что общего между Христом и Велиаром? Почему церковь, которая должна быть светом миру водит дружбу с тьмой? Почему уродливые щупальца двоеверия своей смертельной хваткой продолжают душить православное христианство в России? Где искать корни проблемы?

Автор убежден, что причины такого состояния во многом кроются в прошлом, а именно в том, каким образом христианство насаждалось на Руси. Православный историк Карташев, размышляя о последствиях религиозного синкретизма на Руси, отмечает, что «период бессознательного двоеверия», явившийся результатом политики Владимира, «продолжается в ослабленной форме в народе и до сих пор (19-20 век) и «…хорошо всем известен и из истории литературы и из личных наблюдений над народной жизнью»[1]. То есть, наблюдая за состоянием православных христиан сегодня, Карташев видит прямую связь затронутой проблемы с тем, что произошло на Руси примерно 1000 лет назад.

В этой работе будет предложено ознакомиться с событиями, характеризующими религиозную жизнь древних славян в период крещения Руси, а также узнать библейскую оценку тем методам, которые использовал князь Владимир при насаждении христианства.

I. Состояние: Русь языческая

Прежде всего необходимо представить те условия, в которых проникало и утверждалось на Руси христианство и с каким религиозным миром, а именно язычеством, ему пришлось столкнуться.

Языческий культ древних славян не представлял в сущности ничего строго регламентированного. Преимущественно религиозность славян «слагалась из поклонения предкам и обожествления сил и явлений природы»[2]. Так поклонение упырям и берегиням, домовым, лешим и русалкам, которые по поверьям древних славян были душами умерших, заключалось в их задабривании через принесение им жертв умилостивления[3].

Обожествление сил природы выражалось в поклонении, прежде всего: Даждь-богу (божество солнца, податель света, тепла, огня и всяческих благ; само светило называли Хорсом) и Велесу (Волосу) – скотьему богу (покровитель стад). Другим важным божеством был Перун – бог грозы, грома и смертоносной молнии, заимствованный из балтийского культа (литовский Перкунас). Ветер олицетворялся Стри-богом. Небо, в котором пребывал Даждь-бог, звалось Сварогом и считалось отцом солнца; почему Даждь-богу и присвоено было отчество Сварожича. Почиталось также божество земли – Мать-земля сыра, некое женское божество – Мокош, а также податели семейного блага – Род и Рожаница.

Тем не менее, образы богов не получили у славян той ясности и определённости как, например, в греческой мифологии. Не было ни храмов, ни особого сословия жрецов, ни каких-либо культовых сооружений. Кое-где на открытых местах ставились вульгарные изображения божеств – деревянные кумиры и каменные бабы. Им приносились жертвы, иногда даже человеческие, этим и ограничивалась культовая сторона идолослужения.

Таким образом, к моменту «официального» прихода христианства, Русь представляла собой мощный оплот язычества. Это не была «добрая почва», которая прежде была бы распахана христианской проповедью и смягчена Божьим Словом. Каменные сердца славян были слепы и глухи, также, как и их каменные истуканы. Русь была не готова к крещению, но именно в таком состоянии она его и приняла.

Событие: Русь крещенная

После того, как попытка реформировать язычество не увенчалась успехом (980 г.), Владимир принимает решение принять крещение. В 988 г. великий князь киевский Владимир Красное Солнышко, его дети, дружина, тысячи жителей столицы Древнерусского государства – города Киева были крещены в водах Днепра византийскими митрополитом и священниками. Эта дата, отмеченная в древнейшей русской летописи «Повести временных лет», считается годом принятия Русью христианства. При этом, Дмитрий Поспеловский отмечает, что хотя «формально датой крещения Руси считается 988 г., это вероятный год всего лишь крещения Владимира, его дружины, Киева и Новгорода с их окрестностями… процесс же обращения всей Руси в христианство затянулся, по крайней мере, еще на два столетия…»[4].

Известный русский историк, сын православного священника, С.М. Соловьев так описывает это событие:

Захватив в 988 году греческий город Корсунь, князь Владимир послал к греческим императорам Василию и Константину посла, велев сказать: «Вот, я взял ваш славный город; слышу, что у вас есть сестра девица: если вы не отдадите ее за меня, то и стольному городу вашему (Константинополю) будет то же, что и Корсуню». Оба царя, услышав это, сильно огорчились и отвечали: «Неприлично христианам выдавать сестер своих за неверных; если крестишься, то и сестру нашу получишь, и вместе с нею царство небесное, а снами будешь единоверник. Если же не хочешь креститься, то не можем выдать за тебя сестры». Владимир отвечал послам императорским: «Скажите царям, что я готов креститься, потому что и прежде испытал ваш закон, и мне нравится ваша вера и богослужение[5].

И далее:

Когда царевна приехала в Корсунь, Владимир крестился, а после обвенчался с Анной, греческой принцессой. Прийдя с ней в Киев, он велел оповестить народ: «Кто не придет к реке креститься, богатый или бедный, тот будет мне противен». На другой день Владимир вышел с духовенством на Днепр, куда собралось множество людей: все вошли в воду и стояли в ней — одни по шею, другие по грудь, малолетние у берега, взрослые же дальше и держали младенцев, а священники читали молитвы[6]. Крайне важно обратить внимание на мотивы «Князя-крестителя»[7].

Владимир выполнял брачные условия греческих императоров. Зачем? Дело в том, что по словам Иванова Г.П. «женитьба на греческой принцессе, представительнице «голубой крови» позволяла язычнику Владимиру, выходцу из варварской династии викингов, сразу же приобщиться к благам европейской цивилизации. Игра стоила свеч. И князь Владимир начал ее»[8].

Так, деспотической властью народ в массовом порядке был обращен в христианство. При этом инициатор крещения, князь Владимир, был движим скорее политическими, нежели религиозными мотивами.

Крещена, но не просвещена

Как это не печально, но использовав свою власть для насаждения внешних форм христианства (обряд крещения) Князь вовсе не позаботился использовать свою власть для того, чтобы донести народу внутреннюю суть христианской веры — учение Иисуса Христа. Историки ни словом не упоминают о проповеди священников перед княжеской дружиной, всем войском и притворной элитой. Им ничего не было сказано ни о вере, ни о Боге, ни об Иисусе Христе.

Даже в последствии, ведя борьбу с возросшей преступностью, православные епископы не предложили Владимиру активизировать духовно-просветительскую деятельность. Вместо этого они предпочли самое простое решение – физическое истребление преступников, а именно смертную казнь[9].

Духовное здоровье народа священство не беспокоило. Содержание Евангелия, заповеди Христа не доносились. Более того, полуграмотное духовенство само, порой, едва ли возвышалось над двоеверием народа. Обрядность же исследовалась и обсуждалась досконально, а вокруг ее нюансов возникали бурные многолетние дискуссии. Двумя или тремя пальцами необходимо совершать крестное знамение, сколько раз произносить слово аллилуйя во время пения молитвы Ефрема Сирина, сколько раз и какие поклоны отвешивать, по часовой стрелке или же против совершать крестный ход вокруг церкви и так далее. Благочестие достигалось через свершение обрядов и традиций, а не через просвещение истинами Священного Писания.

В таком обрядовом вакууме и дефиците библейского учения вера в Бога Библии вытеснялась самыми вычурными суевериями, а духовные строения большинства верующих строились на песке языческих воззрений.

Крещена, но не обращена

Как следствие, отсутствие библейской проповеди привело к тому, что крещение приняли абсолютно необращенные люди. Да, «деревянный идол Перуна привязали к лошадиному хвосту, протащили по стране, давая сечь его проходившим мимо, и в конце концов сбросили в Днепр»[10]. Однако, не все спешили делать это. Многие идолопоклонники потом бегали вдоль берега реки и вопили: «Выдыбай, боже, выдыбай!»[11] И даже те, кто «сек идол Перуна», делали это не по «велению сердца», осознавшего глубину своего греха, а по велению «палки» — дабы не прогневать царя.

Так как во главу угла было поставлено крещение, то по сути, это единственное, что различало новообращенных «христиан» от их прежнего языческого прошлого. Русь была крещена, но ее народ так и не пережил духовного преображения.

II. Следствие: Русь двоеверная

К чему же привел «эксперимент» властного реформатора? Стала ли Русь христианской в полном смысле этого слова? Нет. Крещенская миссия Владимира спровоцировала новые мутации в язычестве и вынудила его адаптироваться к новой, уже «христианской» среде.

Как отмечает Иванов «под одновременным воздействием двух религий в религиозном сознании народа сформировалось двоеверие: в глубине души люди поклонялись старым языческим богам, а в форме обрядов — Святой Троице. Боги-идолы жили в сараях, в темных углах чердаков, в конюшнях, в лесах, на болотах»[12].

Объективности ради нужно сказать, что каноны Русской церкви, как правило, осуждали и осуждают проявления народного язычества, поэтому двоеверие не следует абсолютизировать. Однако, как уже было отмечено, духовенство особо не беспокоилось о просвещении народа, который находясь за чертой безграмотности и будучи в духовной тьме, наоборот, только способствовал развитию и утверждению язычества в христианстве.

Справедливы слова одного человека, который сказал: «По природе своей мы язычники. Поэтому, или наша религия преобразит нас, или мы преобразим нашу религию для удовлетворения собственных желаний». Это то, что произошло после крещения Руси —  оставаясь язычниками, люди изменили христианство по себя.

Таким образом, двоеверие народа проявилось как в интеллектуальной форме —  народное богословие (во что люди верят), так и в практической (как люди верят).

«Христианизированное» язычество, как суть новой веры

Так как некоторые священники поддерживали и даже разделяли языческую веру прихожан, то языческое «богословие» стало оказывать прямое влияние на учение церкви.

Церковные праздники намечались на такие дни, которые были чем-либо знаменательны в языческой религии. Например, языческий праздник Купалы слился с церковным праздником в честь Иоанна Крестителя. Результат такого скрещивания – праздник Ивана Купала. Пророка Илию тоже не прошли мимо и наделили качествами языческого Бога Перуна. В новой версии пророк стал властелином молний, дождя и грома. В итоге, получился вполне себе «христианский», но при этом «громовой день Илии-пророка»[13].

Более того, религиозный синкретизм оказал прямое влияние на формирование доктрин русской церкви. К сожалению, в данной работе нет возможности рассмотреть этот аспект более детально, однако, с уверенностью можно сказать, что учение о посредничестве святых, поклонение Божьей матери, молитвы умершим, чудодейственные мощи – все это во многом сформировалось под влиянием языческого наследия древних славян.

Языческое «христианство», как дела новой веры

Язычество оказало прямое влияние не только на формирование народного богословия верующих, но и на их поведение. Так как христианская религия не изменила людей, то они сами изменили ее нравственный облик в соответствии со своими греховными желаниями. Какими? Например. Ну какой народ, как не русский славится своей особой любовью к спиртному? Известно, что древнеславянское религиозное поклонение языческим богам включало в себя постоянное употребление священного напитка сурины (алкогольная медовуха). Например, в Велесовой книге (источнике древнеславянской письменности 9 века) содержатся интересные сведения из языческого поклонения:

  И Богам мы снова славу пели,

  потому мы анты, суть славяне.

  И молились только в чистом теле,

  Сурью пили уже с ранней рани.

  Пять раз в день положена сурина,

  мы огонь у Дуба разжигая,

  восхваляли Сноп как господина,

  и Дажьбога снова величая.[14]

Несмотря на то, что сурья, по-видимому, была слабоалкогольной, как видно, язычники любили выпить. Они пили с ранней рани и, по крайней мере, пять раз в день! И пришедшее на русскую землю христианство не стало помехой!

Описывая повальное пьянство, Игумен Киево-Печерского монастыря преподобный Феодосий писал: «одни ползают на коленях, будучи не в состоянии стоять на ногах, другие валяются в грязи и навозе, ежеминутно готовые испустить дух»[15]. Миновало еще пятьсот лет. В какой степени Русское православие отрезвило хмельные головы язычников? На Стоглавом соборе в 1551 году молодой царь Иван IV прямо говорил о том, что священники и причетники (певцы, чтецы, дьячки, пономари, свеченосцы и др.) напиваются допьяна и в таком виде являются повсюду — в приходе и даже в церкви, где они говорят не подобные речи и даже дерутся»[16]. Поистине языческое «христианство». На этом же соборе было официально отмечено: «клянутся именем Божьим в подтверждение всяких лживых клятв, что не подобает христианам. У иноверцев такое бесчинство не творится»[17].

Последняя цитата подтверждает тот факт, что православные русские христиане в духовно-нравственном отношении уступали приверженцам других вероисповеданий, в том числе западным христианам.

Таким образом, ведя активную борьбу с иноверием вне себя, тем не менее, Русская церковь ничего не смогла поделать с иноверием внутри себя самой, позволив ему не только выжить, но и спокойно сосуществовать с христианскими доктринами.

III. В свете Писания

Актуальность данной темы состоит в том, что христианизация Древней Руси не только проливает свет на далекое прошлое, но и высвечивает немало духовных проблем, которые непосредственно касаются верующих сегодня. Конечно, рассуждая о последствиях религиозного синкретизма, важно учитывать, что крещение Руси безусловно было в Божьем плане (Ис. 46:10, Рим. 11:36). Рука Божьего провидения управляла сердцем царя и давала направление всем событиям происходившим в истории Руси (Прит. 21:1).

Однако, анализируя в свете Писания человеческий фактор и его роль в этих событиях тысячелетней давности, необходимо обратить внимание на несколько важных истин.

Во-первых, поверхностная вера возникает тогда, когда человек руководствуется неверными мотивами. Владимир принял веру по политическим мотивам, исполняя брачные условия греческих царей. Его дружина приняла крещение, желая угодить своему государю. Сегодня многие люди также принимают христианство по неверным мотивам – ища личной выгоды, материальных благословений, исцеления и т.д. Кто-то может выйти покаяться из-за желания угодить близким или просто потому что его вытолкнули вперед. Однако, Писание признает единственный верный мотив для покаяния – мотив раскаивающегося сердца. Об этом говорит апостол Павел: «ибо печаль ради Бога производит неизменное покаяние ко спасению, а печаль мирская производит смерть» (2 Кор. 7:10).

Именно глубокое осознание своей греховности (Лук. 15:21) и желание обрести прощение и свободу во Христе может являться достаточным основанием для принятия христианства. Именно такое покаяние истинно перед Богом.

Вторая важная истина: обращение не во власти человека! Однажды, уста одного христианского миссионера изрекли крайне неразумную мысль. Он сказал: «оставьте меня на пятнадцать минут с человеком и я сделаю из него христианина!» Это напоминает подход князя Владимира, который очень легкомысленно отнесся к обращению. Однако, Писание учит, что человек сам не способен генерировать спасительную веру (Еф. 2:1-10). Даже если он Князь-креститель, важно понимать, что только Бог-спаситель! Бог дает веру и ее нельзя привить насильно! Это понимал Павел, когда писал Филиппийцам, которым было «…дано ради Христа не только веровать в Него, но и страдать за Него» (Фил. 1:29).

Агрессивная политика Владимира подтверждает то, что идолов нельзя победить внешними насильственными методами. Идолы – это не барьер культуры; они живут в сердцах и умах людей. Несмотря на то, что мощи святых, «особо намоленные» храмы, чудотворные иконы и популярные старцы являются внешними атрибутами язычества – все это, прежде всего, выражение внутренней идольской сущности человека.[18]

Поэтому стать христианином не означает потопить в реке идолов или поменять профессию, это даже не означает поменять образ мышления. Христианство связано с изменением природы, которую производит только Христос: «итак, кто во Христе, [тот] новая тварь; древнее прошло, теперь все новое» (2 Кор. 5:17).

В-третьих, для обращения необходимо Евангелие, а не крещение! Великий православный миссионер святитель Иннокентий (1797-1879), когда-то писал: «привести в чувство раскаяния и со крушения есть одно из труднейших дел проповедника; но это состояние есть одно из важнейших в обращении человека…».

Как же достичь этого состояния? Только одним путем – через Божье Слово: «итак, вера – от слышания, а слышание – от слова Божия» (Рим. 10:17). Князь Владимир упустил из виду эту истину. Он крестил не так, как крестил когда-то Иоанн Креститель в Иордане. Прежде чем крестить, Иоанн проповедовал и говорил: «покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное» (Мф. 3:2). И только «тогда Иерусалим и вся Иудея и вся окрестность Иорданская выходили к нему. И крестились от него в Иордане, исповедуя грехи свои» (Мф. 3:5-6). Только после того, как израильтяне услышали проповедь Петра об Иисусе Христе и в результате «умилились[19] сердцем» они «…сказали Петру и прочим Апостолам: что нам делать, мужи братия? Петр же сказал им: покайтесь, и да крестится каждый из вас во имя Иисуса Христа для прощения грехов; и получите дар Святого Духа» (Деян. 2:37-38).

Таким образом, Иоанн Креститель, а также Петр, обращались к народу с проповедью Евангелия, а не с директивным указанием креститься, так как понимали, что для обращения прежде необходимо Евангелие, а не водное крещение.

В-четвертых, христианская вера не терпит компромиссов, но требует радикального отвержения всего, что противоречит Божьему Слову. Древнее прошло, теперь все новое – писал Павел коринфянам. Все идолы должны остаться в прошлом. Тем, кто хотел стать Его учеником, Господь поставил предельно ясные условия: «…если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною» (Матф.16:24). Отвергни все свои «я по своему верю», все свои суеверия и предрассудки — отвергни все, что будет мешать тебе следовать за Мной!

Ярослав Пеликан был прав, когда говорил: «верность традициям – это живущая вера умерших, а рабское отношение к ним – это мертвая вера живых». Традиции и обряды должны проистекать из Писания, но никак не наоборот. Нельзя брать и подстраивать Библию под уже существующую религиозную практику. Живая вера требует незамедлительного разрыва со всем, что противоречит Слову!

Заключение

Итак, в заключении следует сказать, что этот эпизод из истории христианства лишний раз напоминает, что двоеверие возникает тогда, когда Бог и Его Слово так и не заняли центральное место в жизни человека. Его корень уходит очень глубоко и произрастает прямо из греховного сердца. И древние славяне не уникальны в этом отношении. Израильский народ и его правители, которые также часто грешили тем, что смешивали храм Божий с поклонением идолам (4 Цар. 21; 3 Цар.11:7) тоже не уникальны. Как насчет меня? Не пытаюсь ли я «подружить» Христа и Велиара? Не пытаюсь ли я соединить то, что несоединимо? Если да, то Писание недвусмысленно говорит: Бог ненавидит и запрещает двоеверие!

Я Господь, Бог твой, Который вывел тебя из земли Египетской, из дома рабства; да не будет у тебя других богов пред лицем Моим. Не делай себе кумира и никакого изображения того, что на небе вверху, и что на земле внизу, и что в воде ниже земли; не поклоняйся им и не служи им, ибо Я Господь, Бог твой, Бог ревнитель, наказывающий детей за вину отцов до третьего и четвертого [рода], ненавидящих Меня, и творящий милость до тысячи родов любящим Меня и соблюдающим заповеди Мои. (Исх.20:2-6)